|чести. Светоний (там же, 20, 2) отмечает, что для укрепления голоса ерОН не гнушался никакими средствами из тех, в которые верили нтичные певцы: он ложился на спину, а на грудь клал свинцовый ,ист и в таком .положении находился долгое время; очищал желудок

1/29*

260

Е. В. Гер&ман

промываниями и искусственно вызываемой рвотой; воздерживался от пищи, способной, по его мнению, неблагоприятно воздействовать на голос. Плиний Старший (XIX 33, 108) пишет, что для сохранения голоса Нерон в определенные дни каждого месяца постился и питался только пореем в масле.

Разве все эти факты не напоминают нам хорошо известные привычки вокалистов, с благоговейным страхом относящихся к своим голосовым связкам?

Кроме того, отдельные данные говорят о том, что Нерон, как это ни странно, честно относился к своим профессиональным обязанностям кифарода и довольно последовательно подчинялся этическим принципам, принятым в актерской среде. Например, во время своих первых публичных выступлений он не стеснялся при всех настраивать кифару с помощью учителя (Тацит «Анналы» XIV 15). Ведь ему ничего не стоило осуществить такую настройку где-то рядом, в соседнем зале дворца, а не перед всеми зрителями. Однако

Нерон пренебрегал этими условностями.

Как музыкант-профессионал он прекрасно понимал, что

исполнитель — не машина, действующая безотказно, а живой человек.

Поэтому, по его мнению, художественный уровень каждого выступления «дело случая», и он обращался к судьям, оценивающим состязания артистов, с призывом «не принимать во внимание эти случайности» (Светоний «Нерон» 22, 3). Своими словами он словно

призывал судей обращать внимание на художественный замысел

целого и не придавать решающего значения незначительным деталям. В этом также со всей очевидностью проявляются наблюдения человека, хорошо и близко знакомого с «кухней» исполнительского ремесла.

Сохранилось свидетельство того, как жестокий и властный император робел, выступая на сцене. Он мог лицемерить, когда высказывал свое уважение к судьям, которые всецело находились в его власти и зависели от него. Но ему не было никакого смысла притворно

волноваться, о чем не забывает упомянуть Светоний (там же, 22,

2). Он также описывает, как Нерон переживал свою актерскую неудачу, когда у него на сцене выпал из рук жезл, и сколько труда стоило второму актеру успокоить его (там же, 24, 1). Все это признаки, хорошо известные в исполнительской среде, как «творческое волнение» и «творческое переживание».

Сюда же следует добавить, что Нерон разбирался не только в

кифаре, но и в таком сложном инструменте, как орган. Известен