даже особый вид авлоса, называвшийся «тренетическим». Считается, что он был значительно длиннее обычного авлоса и обладал более

низкой тесситурой звучания. Поллукс (IV 75) говорит, что «погребальный одинарный авлос изобрели фригийцы, после которых он

использовался карийцами, перенявшими его от них». Гесихий же | пишет, что во Фракии звучанию похоронной музыки на авлосе сопутствовало тренетическое восклицание «торелле!». Нетрудно представить себе картину погребального шествия, когда движется траурная процессия, сопровождаемая звучанием скорбной авлемы, на которую иногда накладываются драматические восклицания:

«Торелле! Торелле!» В них — и боль утраты, и отчаяние, и скорбь.

Тем, кому большой хор певиц-плакальщиц был не по карману, на помощь приходил авлет-солист. Он исполнял ту же самую карийскую авлему, а стоил несравненно дешевле. Его называли «тимбавлет» (тирРсаЛлд, от торРод — могила) (см.: Дион Хризостом «Речи» 2, 251). Обеспеченные семьи нанимали нескольких и даже многих авлетов. Ансамбль авлетов, игравших карийскую авлему,

должен был производить большое впечатление на слушателей. Ведь

в таком ансамбле мог использоваться не только тренетический авлос,

но и самые разнообразные разновидности авлосов, обладавшие неодинаковыми диапазонами и регистрами. Иначе говоря, в таком случае появлялись все предпосылки для красочной инструментовки,

что также должно было усилить воздействие исполняемой музыки.

Правда, до нас не дошли никакие сведения об инструментальных

ансамблевых тренах.

Хорошо известно, что государство стремилось ограничить влияние

траурной музыки и вообще всего погребального церемониала. Так,

по сообщению Плутарха («Солон» 21), в Афинах при Солоне (ок. 638—559 гг. до н. э.) был принят закон, запрещающий наем плакальщиц и всякие чрезмерные выражения скорби: царапание щек, биение себя в грудь, громкие вопли. Аналогичное законоположение было принято и в Риме. По свидетельству Цицерона («О законах» II 23, 59), закон ограничивал расходы на погребение изготовлением

трех покрывал и одной пурпурной туники для покойника, и самое

главное — разрешал нанимать только десятерых тибистов. Значит, до введения этого закона при погребении использовались ансамбли

тибистов, намного превышающие десять исполнителей.

Наряду с тренами и карийскими песнопениями существовало так называемое «эпикедейтическое пение» (ётхлбеюу реХод, от хлбеСа —

погребение). Как можно судить по замечанию Прокла («Хрестоматия» 25), разница между треном и эпикейдетической песней заключалась