Последнее толкование находится в русле мифологической традиции. Известная легенда говорит о том, что богиня мудрости, великая Афина, начав играть на авлосах, увидела в реке отражение своих надутых щек, уродовавших ее прекрасное лицо, и отбросила с ненавистью эти инструменты. Замечательный знаток сокровищ александрийской библиотеки, писатель рубежа II—III вв. Афиней из Навкратиды в своем произведении «Пирующие софисты» (XIX 616 е—О сообщает, что в одном из несохранившихся произведений Меланиппида (480—414 гг. до н. э.) в уста Афины вложены такие слова: «Прочь, постыдные вещи, осквернители моего тела! Я не предаюсь уродствам». Плутарх («О подавлении гнева» 6) завершает передачу этого мифа следующими словами: «Впрочем, успокаивает, что искусство безобразного обладает мелодичностью». Другими словами, несмотря на обезображенность лица авлета, его искусство доставляет удовольствие своими мелодиями.

Интересная деталь: источники, передающие миф об Афине, всегда при упоминании авлоса используют не единственное грамматическое число, а множественное. Так, в только что приведенных фрагментах Афиней пишет, что Афина отбросила «инструменты», а Плутарх — что богиня «играла на авлосах». Ту же самую тенденцию можно наблюдать и у других авторов, пересказывающих миф об Афине (см., например, Павсаний I 24, 1). Чем это объяснить?

Дело в том, что каждый из авлосов был достаточно ограничен по своему диапазону. Двухоктавные инструменты практически были большой редкостью. Чаще всего использовались обычные авлосы с

Музыкальный пантеон

45

очень узким диапазоном. Их устройство было просто и, видимо, стоили они дешевле. Кроме того, игра на них не требовала серьезной ярофессиональной подготовки, и поэтому они были доступны самым широким кругам музыкантов. В результате, в музыкальном быту наиболее популярными оказались простые авлосы с небольшими диапазонами. Однако обстоятельства музыкальной жизни зачастую требовали применения высоких авлосов, например, для сопровождения плачей и причитаний, и низкозпучащих — для религиозных церемоний. Поэтому авлеты вынуждены были носить с собой не один, а несколько инструментов, звучавших в различных регистрах. Такая особенность музыкальной жизни нашла отражение в мифе об Афине, которая, подобно древнегреческим авлетам, сразу исполь-вовала несколько авлосов.

В античной музыкальной практике существовал не только одинарный авлос, называвшийся «моноавлос», но и двойной, имевший несколько наименований, но наиболее распространенный — «диав-лос». В последнем случае инструменты могли быть одинаковой или различной длины. У Поллукса (IV 80) читаем такой текст: «Свадебную мелодию играли два авлоса, образующие созвучие. Один из них был больше [другого], так как муж должен быть больше [жены. Авлосы], сопровождающие попойки, малы и равны между собой, потому что равенство подобает пиршеству». В этом фрагменте присутствует не только сообщение об отдельных сценах быта, в которых использовались двойные авлосы, но и стремление обосновать союз двух одинаковых и неодинаковых по длине инструментов.