Рремени.

Однако Нерону, в отличие от артистов, живших в другие времена, •ржно было перешагнуть не только через традиционные воззрения К. художественное творчество как на низменное занятие, но и пе-вступить границу, отделяющую императора от кифарода. Природа, •"заботившаяся о том, чтобы снабдить его качествами, помогавшими

I 9 Зак. 49

258

Е. В. Герцман

поступиться многими человеческими ценностями, помогла ему преодолеть и эти преграды.

Но не нужно думать, что это были легкие шаги, даже для такого чудовища, каким был Нерон. Факты говорят о том, что и ему они давались с трудом. Так, чтобы сразу не бесчестить себя публичным выступлением в театре, Нерон в 58 г. учреждает игры под названием «Ювеналии» (от ^уегш — юноша). Они предназначались для молодых людей различных сословий, желающих показать публике свое актерское мастерство в соревновании с другими юношами. Нерон думал, что его появление на подмостках сцены на таком всенародном празднике, наряду с многими участниками, будет воспринято не столь негативно, как это случилось бы при иных обстоятельствах.

Для человека, подставившего под меч свою мать и совершившего

немало тяжких злодеяний, еще один явный или скрытый конфликт

с окружением не мог служить сдерживающим фактором. И, вместе с тем, установление Ювенальных игр говорит именно о желании Нерона постепенно приучить римлян к мысли о том, что он не только император, но и кифарод.

С той же целью два года спустя он устанавливает новый вид

игр, получивших название Неронии. По образцу общегреческих состязаний они проводились каждые пять лет. В их программу входили конные, гимнастические и музыкальные состязания. Неронии проводились со всей пышностью: освящались новые бани, каждый бесплатно пользовался маслом для обтираний, и даже судьи назначались «из консульского звания».

После выступления на этих играх, Нерон предпринимает «гастрольные поездки» в Неаполь (в 63 г.), а затем и в Грецию — на родину великих кифародов древности. Для него это тоже был сознательный акт самоутверждения. Ведь в представлении Нерона признание его мастерства на родине муз и Аполлона не могло идти ни в какое сравнение с аплодисментами грубых и плохо разбирающихся в музыке римлян.

Что пишут историки о Нероне-кифароде? Их мнение едино: он

остался верен себе и в своей артистической карьере. Тацит («Анналы»

XV 15) и другой историк рубежа П—Ш вв., Дион Кассий («Римская история» XI 20 и XIII 20), сообщают, что Нерон специально набрал группу около пяти тысяч (!) человек, прозванных «августианцами», которые аплодировали императору в театрах и постоянно превозносили его мастерство. За это они якобы отмечались наградами и почестями. Те же авторы утверждают, что во время выступлений Нерона в Неаполе, театр был специально заполнен солдатами и чернью, собранными по такому поводу не только из Неаполя, но и из близлежащих городов — Геркуланума, Помпеи, Путеол и прочих.