— Однажды мы играли в нудистской колонии в Клиторпе, и эти нудисты не разрешили нам надеть нашу обычную униформу. Ну, я-то чувствовал себя вполне нормально за моей ударной установкой, но каково пришлось бедному Ронни, у которого была только маленькая флейта, чтобы прикрыть свое мужское достоинство... Ну да, и там еще была одна старуха в первом ряду, с парой огромных... — и так далее, и так далее.

При этом казалось совершенно неважным, была ли хоть одна из этих историй правдивой. Они вспоминали свои золотые дни, время, когда они были молоды и неистовы, и ни за что на свете я не стал бы сомневаться в их рассказах. Иногда мы смеялись всю дорогу до Тисайда, а порой — и всю обратную дорогу.

В тот вечер Ронни и я раньше других явились в «Дуглас» и собрались сыграть партию в домино, но вдруг входит Гордон, наш бесстрашный начальник. На его обычно таком дерзком лице обиженное выражение.

— Я только что позвонил агенту, и хорошо, что я это сделал, потому что клуб заказал вместо нас другую группу. Сволочи! Ну ладно, по крайней мере, мы сэкономили на дороге в Стоктон. Где

остальные?

Гордон страшно расстроен, потому что хотя наши субботние заработки и невелики — обычно по

пять фунтов на брата, — это позволяет хоть как-то держаться на плаву.

159

— Может быть, агент найдет нам другой заказ? — спрашиваю я.

— Нет, слишком поздно.

Мы постепенно привыкаем к мысли, что в нашем распоряжении оказался свободный субботний вечер, и поджидаем остальных.

Когда становится ясно, что мои старшие товарищи намерены провести весь вечер у стойки бара, я приношу им свои извинения и направляюсь домой, чтобы порадовать Меган, хотя в результате я горько пожалею, что не остался в баре.

— Что значит: ты не знал? — говорит Джерри, не в силах в это поверить. — Я уже несколько недель знаю про Мег и Дерека, а между тем я был в Бристоле.

Прошло почти две недели с того рокового вечера. Мы сидим в баре «Cradle Well» в Джесмонде, на столе перед нами две недопитые кружки с пивом. Джерри бросил свою работу в бристольском ночном клубе и теперь подыскивает себе музыкальную работу в Ньюкасле. Несмотря на мрачную тучу, которая по милости Меган нависла над моей жизнью, я рад видеть Джерри, хотя лучом света его, конечно, не назовешь.

Вероятно, мой друг хочет по-своему помочь мне, указывая на мою полную слепоту в отношении Меган, которую за те два года, что мы провели вместе, я начал считать близким человеком и не собирался менять ни на кого другого. К сожалению, от его утешений мне становится только хуже, если это вообще возможно. Я не ел восемь дней, я потерял больше шести килограммов в весе, я не брился, что особенно ужасно, потому что я начинаю походить на этого сволочного Дерека.