III 11), автор утверждает, что Гиагнис первый стал играть на двойном авлосе. По его словам, «Гиагнис был первым, кто, играя, развел в стороны руки, первый, кто, одним дыханием сразу оживил две тибии, первым, кто воспользовавшись отверстиями слева и справа, создал стройную гармонию [соединив] высокое звучание с низким гудением».

Даже если сообщение Апулея верно, и Гиагнис действительно был инструменталистом, владеющим двойным авлосом, то, конечно, не следует считать его, опять-таки, первым исполнителем на этом инструменте. Скорее нужно думать, что его выдающееся мастерство

Между мифом и реальностью

103

способствовало его широкой славе, затмившей имена других музыкантов. В результате, в памяти о прошлом сохранилось лишь его имя и на место «первого музыканта» не оказалось иных претендентов.

Гиагнис не только начинает античную историю музыки, но и открывает знаменитую триаду фригийских музыкантов, прославивших ее. Как говорится в трактате Псевдо-Плутарха (5): «Гиагнис был первым авлетом, затем [шел], его сын Марсий, а

затем -— Олимп».

Ш Марсий

Можно только удивляться тому, как своеобразно переплетались В древнегреческих представлениях миф и реальность.

Все сохранившиеся о Гиагнисе сведения не дают никаких оснований связывать его с мифологией. Это живой музыкант во плоти, олицетворявший начало эллинской музыкальной истории. Казалось бы, мифологическая эпоха должна была закончиться ко времени

жизни Гиагниса. Но, как это ни странно, конкретные данные, по которым можно было бы делать какие-либо предположения о художественной деятельности его сына Марсия, полностью отсутствуют. Исключение составляют лишь некоторые мимолетные замечания,

разбросанные в источниках. Сообщается, что он, якобы, изобрел

форбею, которая, как указывалось, могла иметь различное назначение и, среди прочего, уменьшать или вовсе устранять искажение лица авлета при игре. Плутарх («О подавлении гнева» 6) даже приводит стих неизвестного поэта, посвященный введению форбеи

в музыкальный обиход:

Ц Согласно Афинею (IV 182 а), Эвфорион, служивший библиотекарем в Антиохии, в своей книге «О музыкантах» утверждал, что

сирингу, состоящую из серии трубок, скрепленных воском, также

изобрел Марсий.

Все же остальные свидетельства сконцентрированы в хорошо известном мифе.

Начало ему положила Афина, которая, попробовав играть на

авлосе, заглянула случайно в ручей и, увидев свое искаженное

гримасой лицо, с омерзением отбросила инструмент. Говорят даже,

что она предрекла многие несчастья тому, кто подымет авлос и будет на нем играть. Так сильна была ненависть богини к инструменту, из-за которого на мгновение было обезображено ее прекрасное лицо.