по представлениям древних греков, характерные черты народа. Однако гиподорийская тональность — не общественно-художественная категория, как «племенная музыка», а музыкально-теоретическая, и ее сопоставление со стилем музыки какого-либо народа или с его

характером просто бессмысленно.

Аналогичным образом, если «фригийская гармония» некогда

квалифицировалась как «вдохновенная» и «восторженная», связываясь с музыкальной культурой фригийцев, то для новой гипо-

фригийской тональности, звучащей почти так же низко, как и

гиподорийская, не нашлось никакого другого обозначения, кроме

Новый миф

289

I

как «суровая и резкая» (Афиней XIV 625 Ь). Совершенно очевидно, что такое определение вызвано ее низким звучанием, значит, и к ней были отнесены древние эмоциональные впечатления от звучания низкого регистра. Но гипофригийская тональность — не регистр, и даже косвенное их сопоставление и отождествление противоестественно (это приблизительно такой же абсурд, как сравнивать, допустим, тональность до мажор с низким регистром звучания на основании только того, что до мажор, условно, «самая первая» и

«самая низкая» тональность в современной музыкальной системе),

«Лидийская гармония», отождествлявшаяся с эротическими и любовными песнопениями, стала «вакхической» (Лукиан «Гар-монид» 1), а также «застольной и мягкой» (Платон «Государство» III 398 е). Нетрудно заметить, что эпитеты «вакхическая» и «мягкая» вряд ли могут быть квалифицированы как близкие по смыслу.

В такой широкой амплитуде эпитетов также проявляется неустойчивость, неопределенность и расплывчатость подобных определений. Да, это и естественно, так как бесконечно сложно было найти этосное определение тому, что по своей природе не поддается эмоциональным этосным критериям.

Все попытки обнаружить в источниках эпитеты, предназначавшиеся гиполидийской тональности, всегда оказываются безуспешными, и она так и остается вне этоса.

Таковы были трудности, возникшие перед теми, кто хотел перенести характеристики племенных стилей музыки на 7-тональную систему. Ну, а в 15-тональную систему их было просто уже невозможно внедрить. Поэтому ни о какой преемственности здесь не приходится говорить, так как невозможны смысловые параллели между категориями, отражающими совершенно различные явления художественно-общественной жизни и музыкального мышления.

Но на этом модернизация не завершилась. И здесь нужно временно отклониться от описания метаморфоз, происходивших с идеей этоса в музыке.