эмоциональным звуковым последовательностям, выражавшим патетику метаморфоз природы, ее переходов из одного состояния в другое, вечную ее подвижность и переменчивость.

Наиболее полное воплощение такая музыка получила в дифирамбе. По словам Прокла («Хрестоматия» 14), «дифирамб стремителен, проявляет исступленность посредством танца, создает состояв*;?, подобающее богу [Дионису], воздействует ритмами и используемыми [в нем ] более грубыми словами». Так культовая песня в честь Диониса, сопровождающаяся вакхическим танцем, создавала у ее

исполнителей и зрителей оргиастическое состояние (некую «древнегреческую нирвану»), без которого невозможно было приобщиться к дионисийству.

Конечно, сюжет дифирамба первоначально был посвящен только

событиям, связанным с Дионисом. Хотя от тех ранних времен не

сохранилось ни одного дифирамба, нетрудно догадаться, что его сюжетом могло служить и повествование о преследовании Диониса жестоким царем эдонов Ликургом, и предание о дочерях царя Орхо-мены Миния, долго не желавших признавать культ бога, о тирренских

морских разбойниках, намеревавшихся продать Диониса в рабство,

о печальной судьбе Икария, погибшего из-за виноградной лозы,

подаренной ему Дионисом, о фригийском царе Мидасе, который

упросил Диониса сделать так, чтобы все, к чему он прикоснется, превращалось в золото. Существовало много мифологических сюжетов из «дионисийской жизни». Все они издавна были хорошо известны и, каждый раз заново переживаемые, оказывали решающее воздействие на исполнителей дифирамбов и слушателей, на их музы-

кально-поэтическо-танцевальное воплощение. Эмоциональная мелодия, бурный ритм, экзальтировано звучащие выкрики «Ио, Вакх» и стремительный танец — вот что создавало неповторимую оргиа-

Звуки амфитеатра

стическую атмосферу дифирамба. Не случайно именно эти его свойства отмечены в вышеприведенном отрывке из сочинения Прокла.

Дифирамб нередко служил музыкальным оформлением дио-нисийских жертвоприношений. Чаще всего на алтаре бога закланию подлежало животное, посвященное Дионису, — козел. Было популярно изображать в виде козла даже самого Диониса. Многие участники дионисийских шествий-комосов одевались в козлиные шкуры. Вполне

возможно, что дифирамб, сопровождавшийся во время таких комосов

бурными танцами, назывался «комодия» (жоирбю, от хюиод — вакхическое шествие и србл — песнь). Когда совершалось жертвоприношение и кровь жертвенного козла разливалась по алтарю, участники церемонии пели «козлиную песнь», по-гречески звучавшую как «трагодия» (трссуюбСсх, от трсхуод —козел и србл. — песнь). Не