столовой колледжа, появляется наш единственный союзник из мира музыкальной прессы, Фил Сатклифф. Он стоит в дальнем конце помещения с каким-то незнакомцем. По завершении нашей основной программы и нескольких номеров, которые мы исполняем на бис, они подходят к нам, и я знакомлюсь со спутником Фила, высоким американцем по имени Стюарт Коупленд, ударником известной лондонской 258

группы Curved Air. У него длинные русые волосы, симпатичное лицо с несколько грубоватыми чертами, выступающая челюсть и очень уверенные манеры. Фил недавно написал о выступлении Curved Air в «Mayfair Ballroom» и предложил Стюарту посмотреть на интересную провинциальную группу.

Фил отправляется засвидетельствовать почтение остальным членам группы, оставив меня наедине с американцем. Я не могу отделаться от ощущения, что тот оценивает меня. Он говорит, что наше выступление произвело на него сильное впечатление, и просит меня позвонить ему, если я в ближайшее время окажусь в Лондоне. Я польщен, но от моего внимания не ускользает, что он не делает таких же комплиментов остальным членам нашей группы. Я кладу записку с номером телефона в карман, а потом Фил с американцем исчезают в ночи. Когда мы собираем и упаковываем оборудование, ребята спрашивают меня, кто был этот высокий парень, то я рассказываю им, ни словом не упомянув о телефонном номере. Я сам не знаю, почему. Просто у меня возникает какое-то эгоистическое чувство, что этого делать не следует.

Вернувшись домой, мы застаем Фрэнсис за кормлением малыша, и, как только Джерри отправляется в постель, я рассказываю ей о высоком американце и его телефонном номере. Она говорит, что это номер в Мэйфэйр, богатом районе с роскошными квартирами. Я аккуратно переписываю номер в записную книжку, как будто это таинственный шифр, который мне предстоит разгадать.

На следующей неделе мой друг и шафер Кит женится на Пэт, девушке, с которой он дружит с детства, так что теперь моя очередь быть его шафером. С характерной для него предусмотрительностью он устроил свою последнюю холостяцкую вечернику за два дня до свадьбы. Дело в том, что если не считать места проведения этого мероприятия, из всего вечера мне запомнилось только одно: я играю на пианино вслепую, лежа на полу с лицом, прижатым к педалям 259

и вытянутыми вверх руками. Говорят, я проделал это вполне успешно, но объективность оценки вызывает сомнение, потому что в тот момент среди присутствующих не было ни одного трезвого человека, а с тех пор я ни разу не пытался повторить подобный трюк.

Дневниковая запись. Воскресенье, 12 декабря 1976 года

Катастрофа. Сегодня вечером Терри объявил, что ему предложили девять недель работы в мюзикле «Дик Уиттингтон»16 в Sunderland Empire. С этими гитаристами и их дурацкими мюзиклами просто какое-то проклятье: сначала Джон, теперь Терри. Нам, конечно, удалось продержаться, когда ушел Джон, по как уход Терри повлияет на наш переезд в Лондон? «Дик Уиттингтон» будет идти до февраля, и все это выглядело бы смешно, если бы не было так трагично. «Уже полночь, а Дика все еще пет».