Гиагнис первый сыграл на авлосе, но авлос — простейший инструмент (а тем более ранние его разновидности) — более доступен для освоения, чем даже примитивная форма лиры. Следовательно, человек раньше смог овладеть игрой на авлосе, чем на лире. Но если первый освоил авлос Гиагнис, значит до него вообще не существовало музыки

как таковой.

Для нас понятно, что музыка зародилась одновременно с человечеством. Но древнее познание должно было для себя установить:

[ когда и где началась музыка и кто был первым музыкантом. Без таких данных вообще не могли существовать античные представления об истории музыки, ибо без них они были лишены точки отсчета. А без точки отсчета не мыслился весь дальнейший процесс развития музыкального искусства. Щ Фигура Гиагниса была очень подходящей для такой роли, так как, судя по всему, в эллинской истории не сохранилось имени человека более древнего, известного в качестве музыканта-инструменталиста (мифические персонажи — не в счет). Так от Гиагниса и начался отсчет музыкально-исторического времени. щ Из поля зрения древних хронистов начисто выпало то обстоятельство, что еще задолго до становления инструментального музици-

1 «рования человечество постоянно использовало вокальную музыку, и именно она была первой формой художественно-звукового опыта. Но в античные времена рассуждали иначе: пение, как таковое, доступно всем, оно может быть хуже или лучше, но само по себе не является результатом профессионального мастерства. Вспомним, что древнейшие аэды были певцами, аккомпанировавшими себе на ■каком-либо струнном инструменте. Сольное же пение «a cappella» отсутствовало в их репертуаре. Поэтому в сознании древних ремесло даже поющего музыканта было неотделимо от умения играть на инструменте и именно оно давало право причислить исполнителя к профессионалам. В результате такого толкования «первым музыкантом» мог стать только тот, кто владел каким-либо инструментом.

Правда, знакомясь со всем комплексом материалов, иногда ощущаешь робкий след подсознательно существовавшей мысли о том, что инструмент — явление вторичное после песни, исполняемой голосом. Например, тот же Апулей в продолжение приведенной мысли пишет, что «до Гиагниса большинство людей понимало толк в музыке

нисколько не больше, чем пастух и волопас в Вергилии». И далее он приводит строчку из Вергилиевых «Буколик» (III 27), где говорится, как звучание примитивной пастушьей дудки искажает песню, то есть мелодия песни, исполнявшаяся прежде голосом, при вос-Ипроизведении на примитивной свирели искажается. Разве это не

свидетельство реалистичной оценки взаимоотношений между вокальным и инструментальным началом?