от победителей всегреческих Национальных игр до музыкантов, промышлявших в портовых притонах. И никто из уважавших себя

1

Дилетанты и профессионалы

253

людей не прикладывал мундштук этого плебейского инструмента к

своим благородным губам. Только представьте всю степень возмущения свободнорожденных подданных Птолемея XII, терпевших столь порочную страсть их монарха. На протяжении многих поколений

они не были избалованы царями рода Птолемеев, ибо, как говорит Страбон, Птолемеи «испорчены жизнью в роскоши». Однако можно

было привыкнуть к царям-развратникам, так "ак их было немало, но царь-авлет — это уж слишком! Кличка «Птолемей-Авлет» запечатлела презрение современников к тому, кто отошел от установленных норм морали.

Но самое ужасное состояло в том, что Птолемей XII и не пытался скрыть свою постыдную страсть к авлосу и музыке, более того, гордился ею. Он не только не стеснялся устраивать в царском дворце соревнования авлетов, но и участвовал в них, вступая в состязание в, простыми музыкантами. Это был буквально вселенский позор, который не шел ни в какое сравнение с тем, что уже испытал древний мир в нравственной сфере. Через некоторое время после Птолемея XII античность узнает еще одного монарха, осмелившегося иметь пламенную, всепоглощающую страсть к музыке (о нем речь

впереди). Но то была страсть, связанная с благородной кифарой и

искусством кифарода. Несмотря на все отрицательные стороны, такой недостаток императора в какой-то мере терпим. Здесь же — необъяснимая любовь к музыке, звучавшей на инструменте театра, прито-ров и погребальных шествий...

Казалось бы, что дочь Птолемея-Авлета Клеопатра унаследует

его страсть к музыке и сможет вслед за отцом перебороть царскую спесь, отдавая свой досуг музыкальному искусству. Но, как известно, ее интересовали власть и любовь мужчин, а музыка служила всего

лишь изящным обрамлением этих двух важнейших стимулов

гкенщины-царицы.

Приблизительно также относился к музыке римский император Октавиан Август, который для развлечений приглашал музыкантов (Светоний «Август» 74).

I Другой римский император, Гай Цезарь Август Германский (37—

41 гг.), получивший прозвище Калигула («сапожок», так как с малолетства жил с родителями в военных лагерях и одевался по-военному), еще в молодости по ночам шлялся по подозрительным кабакам и притонам, где с большим удовольствием плясал и пел. Когда он стал императором, то продолжал наслаждаться своим Умением петь и плясать. Но это не мешало ему осуждать людей на

смерть и, подобно разбойнику, завладевать их имуществом. Кроме

того, он делил свою любовь к музыке с ремеслом гладиатора и возницы, в чем также добился значительных успехов. Судя по всему,